Ребрикова Мария Сергеевна

Памятный лист.

Ребрикова Мария Сергеевна. Моя прабабушка. Сегодня, 15.04.2016, под тройной залп воронежских курсантов ВВС опустили гроб с её телом во влажную лесную почву п. Ямное. А два дня назад её не стало. Она умерла в возрасте 92 лет от остановки сердца. Это было солнечное утро 13.04.2016, среда. Моя бабушка, Валентина, её дочь, подошла к своей матери и хотела спросить варить ли ей кашу в 8 утра. Увидела, что прабабушка спит и решила не будить, пошла на кухню готовить, а когда всё сварила, в 9 утра, подошла разбудить - а прабабушка уже не дышит. Она умерла спокойно, во сне. Она так и хотела. Всю последнюю неделю ей было уже совсем плохо, 12.04 бабушка вызвала священника, чтобы тот отпустил грехи. Как чувствовала, что матери скоро не станет. В тот же день, вечером, я приехал, чтобы проститься с еще живой прабабушкой, но она спала, а я не стал её будить. Слишком сложно ей в последнее время давалось засыпать, старое сердечко работало почти вхолостую...

Она родилась в декабре 1923 года, в городе Данков, теперь уже Липецкой области. В 19 лет в марте 1943 года отправилась на фронт и прошла всю войну, у неё есть медали за "Боевые заслуги", за "освобождение Праги", за "взятие Берлина". В 1945 году погиб её муж, Леонид, офицер разведки, отец моей бабушки. Позже, прабабушка очень мало говорила о нём, всё время отмахивалась рукой. Всё, что мне о нём было известно - это был человек жесткий, ужасно волевой, он давал "жару" всем, а собственные подчиненные порой получали от него больше, чем немчура. У него была своя семья с детьми на Украине, но о них даже прабабушке было ничего неизвестно. Собственно, сам Леонид не знал толком жива ли его семья или нет на оккупированной территории. В эти тяжелые времена люди жили сегодняшним днём, и офицер разведки влюбился в прабабушку по уши. На своём собственном примере он показал молодой прабабушке, что воля и упрямство решают всё. Многому научил её, прежде чем его не стало. В первую очередь никогда не сдаваться, жить, не зазнаваться, но идти с высоко поднятой головой, не взирая на преграды. По словам прабабушки, которые я большим трудом выцеживал, он попал на автоколонне под ковровую бомбардировку, уже недалеко от Берлина. От него и солдат в автоколонне мало что осталось, и сейчас их мощи покоятся где-то там, на территории Германии, в братской могиле. Он оставил прабабушку беременной, а 9 сентября 1945 года, она родила дочь Валентину, мою бабушку. Прабабушка привезла с фронта (из Германии) золотые швейцарские мужские часы и дорогой женский бостоновый костюм. И все это она выменяла на мешок сахара и немного муки, чтобы было чем кормить ребенка. (А у дочери началась от сахара золотуха, думали ослепнет, глаза все были гнойные, даже не открывались). Голод после войны был страшный. Очень тяжело жилось им вдвоём в послевоенное время. Прабабушке приходилось сутками работать швеёй на швейной фабрике. Уже старые родители прабабушки (особенно мудрая прапрабабушка Василиса) худо-бедно помогали выкармливать ребёнка. А потом стало проще, страна восстановилась после войны, прабабушка продолжала работать по-прежнему упорно, чтобы обеспечить дочь. У неё за всю жизнь были и другие мужчины, но она рассказывала о них с легкостью, не так как о Леониде. Детей она больше не заводила.

- Жилось не вот уж легко, мне и на Валю времени не хватало, сама себе росла - отмахивалась прабабушка - давеча придешь в поздний час с работы - глядь - спит лежит, всё в доме убрано, скотина покормлена, порядок в доме...Это она в отца такая толковая пошла, со мной мало чего общего - полно его копия, будто он без меня её родил. И сама, и характером - вся в Лёню, а это и к лучшему. Когда дочь на мать похожа - это худо, считают, что ежели дочь отцовская - значит и жизнь счастливая... И то правда - у Вали нонче всё хорошо, Лёня бы ею гордился.

Когда Мария Сергеевна ушла на пенсию - она уже была бабушкой. Великолепной бабушкой. Моя мама с дядей с большим удовольствием ездили к ней в Данков на лето. Спокойная, добрая, заботливая, непридирчивая - она позволяла делать своим внучкам всё, что им хочется, в разумных пределах конечно. Они гуляли допоздна и купались в реке, они бегали и играли все дни напролёт. Прабабушка подарила своим внукам счастливое и солнечное детство. Как, впрочем, и мне, её правнуку...

Когда четырёхлетний я в Феодосии обжег ногу, уронив на неё чайник с кипятком, и не мог нормально ходить -мои родители привезли меня к прабабушке в Данков. Она взялась за меня крепко. Каждое утро она носила меня к бабке-врачевательнице, а та наносила мне на сильный ожог ежовый жир и уже через неделю я вовсю бегал за её курами по саду. Она очень любила вспоминать это время, когда я маленький проводил время в Данкове. Бесконечно много раз рассказывала, как я проучил её задиристого петуха в саду. И никто до сих пор не знает, что прабабушка сама поймала мне тех двух белых цыплят, чтобы я эффектно выбежал с ними навстречу приехавшим за мною родителям. Её очень забавляло, что я держал их за шею, а они испуганно хлопали крыльями.

Ближе к старости она начала сильно болеть в Данкове. Из-за испорченных продуктов. Человек, переживший голод войны и выходивший из трёхдневных окружений, сам по себе был очень неравнодушен ко всему съестному. А со старостью это употребление старых продуктов только усугублялось. Постепенно бабушка с дедушкой забрали её к себе в Воронеж, под крыло. А я приезжал сюда с Оскола на школьные каникулы, и все эти каникулы проводил время с прабабушкой, жил и спал в её комнате. Мы вместе ходили за продуктами в солнечную погоду. Иногда на обед она готовила очень вкусный суп из ролтон-лапши, но с картошкой, морковкой и нормальным мясом, а я всё время просил добавки. Каждое утро она варила мне безумно вкусную манную кашу, я съедал всё до конца, а потом несколько часов не мог ходить. Сумки с продуктами всегда носила сама, а когда я хотел помочь - отмахивалась со словами "да будя" и меняла руку на дальнюю, чтобы я не дотянулся до ручек сумки.

Когда я повзрослел и в комнате прабабушки дед поставил компьютер - прабабушка иногда причитала - будя тебе сидеть сиднем, уж под глазами всё чернющее, сходи погуляй на улицу, пока Валя не пришла.

Она носила мне кофе через всю квартиру из кухни в свою комнату, в пиале, а сам кофе наливала до краёв. И не смотря на трясущиеся руки, успешно доносила, не пролив ни капли. Вкуснющий кофе, не крепкий, сладкий. Я мог бы выпить несколько литров такого за раз. Кроме кофе, который делала мне по утрам прабабушка - другой никакой я не пил - только у неё он получался такой приятный, ненавязчивый, как она сама.

Прабабушка до последнего ездила на дачу с бабушкой и дедушкой, разбиралась в грибах, и даже условно съедобные свинушки в её руках превращались во вкусную чесночно-грибную подливку. Никто ни разу не отравился, хотя у многих были обоснованные сомнения по поводу съедобности этих грибов. Я пытался научиться у неё этому, так разбираться в грибах, но она не умела рассказывать и учить - она практик, человек действия, а грибов и их видов слишком много, здесь нужен опыт собирательства как минимум от 50 лет... А зрение! У неё было отличное зрение вплоть до самого конца. Она читала книги и статьи без очков в 92 года! Точно, она у меня прямо сверхчеловек.

Прабабушка сопровождала меня, своего 24-х летнего правнука, до последнего. Помогала мне с ремонтом, квартплатой, укрывала меня, когда я раскрывался в постели после смены. Уже не могла готовить, но постоянно пыталась меня чем-нибудь угостить, блинчиком, бананчиком, йогуртом... Она любила меня, а я очень любил её. И не упускал шанса ей сказать об этом, чтоб она знала, обнять и поцеловать её, когда увижу, подержать её теплые руки...

Прабабушка, Бабушка, Мать, Воин. Царствия Тебе Небесного, мы все очень любим тебя. Спасибо, что ты была и оберегала нас столь долго, мы этого не забудем. И я не забуду.                                                            

9 мая 2014 года

Твой правнук, Платон. 15.04.2016